В книге Левит есть следующий фрагмент, описывающий служение в Йом Киппур, День Очищения: «И возьмет двух козлов и поставит их пред лицем Господним у входа скинии собрания; и бросит Аарон об обоих козлах жребии: один жребий для Господа, а другой жребий для отпущения; и приведет Аарон козла, на которого вышел жребий для Господа, и принесет его в жертву за грех, а козла, на которого вышел жребий для отпущения, поставит живого пред Господом,

чтобы совершить над ним очищение и отослать его в пустыню для отпущения… И совершив очищение святилища, скинии собрания и жертвенника, приведет он живого козла, и возложит Аарон обе руки свои на голову живого козла, и исповедает над ним все беззакония сынов Израилевых и все преступления их и все грехи их, и возложит их на голову козла, и отошлет с нарочным человеком в пустыню: и понесет козел на себе все беззакония их в землю непроходимую, и пустит он козла в пустыню» (16:7-10,20-22).

Значительную часть этого отрывка мы уже изучили в предыдущем номере. Перед тем, как обратиться к дальнейшему исследованию, возможно будет полезно освободить интеллектуальное пространство от популярного в некоторых направлениях христианства следующего взгляда на природу «козла отпущения»: «Христиане давно усмотрели в козле отпущения прообраз Христа. В Послании к Евреям (7:20-27; 9:6-10:19) проводится множество параллелей между днем Искупления и смертью Христа. Тот факт, что Христос был предан в руки язычников и убит за пределами стен Иерусалима, показывает, что Он был отослан "за пределы стана" подобно тому, как в древности отпускали в пустыню козла отпущения» (Женевская Библия).

Эта цитата приводилась в предыдущем номере в качестве иллюстрации, но не анализировалась. Посмотрим на аргументы, которые приводит процитированный комментарий. Фраза «за пределы стана» как описание места смерти Христа является ссылкой на Послание Евреям 13:11-13 – «Так как тела животных, которых кровь для [очищения] греха вносится первосвященником во святилище, сжигаются вне стана, – то и Иисус, дабы освятить людей Кровию Своею, пострадал вне врат. Итак выйдем к Нему за стан, нося Его поругание».

Иисус в действительности пострадал «вне врат»; в действительности, это было исполнением прообразов Йом Киппура, когда служение совершал первосвященник; Агнец Божий в действительности уподоблен животным, фигурировавшим в служении очищения святилища. Однако в отрывке идет речь о конкретных животных: «тела животных, которых кровь для очищения греха вносится первосвященником во святилище».

Какие это животные? Это телец и козел для Господа (см. Левит 16:11-16)! Козел для Азазэла («для отпущения») не закалывался и его кровь не вносилась во святилище! Далее в отрывке есть фраза «сжигаются вне стана»; это вновь ссылка на тельца и козла для Господа: «А тельца за грех и козла за грех, которых кровь внесена была для очищения святилища, пусть вынесут вон из стана и сожгут на огне кожи их и мясо их и нечистоту их» (Левит 16:27). Козел для Азазэла не сжигался вне стана! Соответственно, приведенные в Женевской Библии аргументы несостоятельны.

В минувшем номере мы выяснили, что в церемонии Дня Очищения козел для Господа был прообразом жертвы Иисуса Христа, Агнца Божия, а «козел отпущения» (в оригинале «козел для Азазэла») был прообразом сатаны. Как именно второй козел указывал на сатану? Какие действия совершались над ним в Йом Киппур? Что эти действия открывают об участи сатаны?

Первая церемония, совершавшаяся над козлом для Азазэла (после бросания жребия), заключалась в возложении рук первосвященника на голову животного, исповедании над ним всех грехов Израиля, и «возложении» грехов народа путем этих действий на голову козла.

Процедура «возложения» грехов на косматого (в оригинале שָׂעִיר (саир), см. Исаия 13:21) весьма интересна. Хотя в Синодальной Библии в Левит 16:21 дважды использован один и тот же глагол, «возложит», в подлиннике это два разных слова. Первое из них, описывающее действие Аарона, означает «опираться, надавливать» (סמך самах). Примером использования идентичной формы глагола может служить эпизод с Самсоном, который сдвинул с места два столба здания, «упершись в них» (Судей 16:29), а также фраза «оперся рукою о стену» у пророка Амоса (5:19). Таким образом первосвященник не просто клал руки, но с силой надавливал на голову животного. Второе «возложит» в оригинале Левит 16:21 – это древнееврейское נתן (натан), дословно, «давать, передавать». Благодаря надавливанию и исповеданию грехи Израиля символически переносились на козла. При этом физическое действие наглядно иллюстрировало идею тяжести греха.

Какие же грехи возлагались на козла для Азазэла? Левит 16:21 содержит следующую фразу: «все беззакония сынов Израилевых и все преступления их и все грехи их». Использованные в оригинале этой фразы слова, хотя и объединены семантически тем, что указывают на нарушение Божьей воли, тем не менее описывают разные виды нарушений. Слово «грех» является переводом древнееврейского חַטָּאת (хаттат) и означает, дословно, «промах»; это непреднамеренный грех, совершаемый, как правило, по слабости или неопытности. Слово «беззаконие» – это  עָוֹן (авон) – преднамеренный грех, осознанное нарушение. Еще одно слово, «преступление», в подлиннике פֶּשַׁע (пэша), означает «открытый бунт против Всевышнего» (классический иудейский комментарий Сончино). Тора открывает благую весть: Всевышний в Своей любви предусмотрел способ очищения любого вида греха!

В церемониале Дня Очищения триада слов, описывающих грехи Израиля, встречается ранее: «И заколет козла в жертву за грех за народ, и внесет кровь его за завесу, и сделает с кровью его то же, что делал с кровью тельца и покропит ею на крышку и пред крышкою, – и очистит святилище от нечистот сынов Израилевых и от преступлений их, во всех грехах их» (Левит 16:15,16). Оказывается, способом очищения грехов была кровь козла для Господа, которая кропилась на крышку ковчега завета! Когда первосвященник выходил из святилища и «возлагал» грехи Израиля на козла для Азазэла, это были уже искупленные грехи, от которых святилище уже было очищено!

Это подчеркивается словами, предваряющими описание «возложения» грехов на косматого: «И совершив очищение святилища, скинии собрания и жертвенника, приведет он живого козла…» (21 ст.). Повторим: «возложение» грехов на козла для Азазэла происходило после очищения святилища. Он несет на себе грехи, которые уже очищены кровью козла для Господа. Следовательно, функция переложения грехов на этого козла имеет другой смысл, не связанный с искуплением. Каков же этот смысл?

Для ответа на этот вопрос вспомним, как описано передвижение греха в книге Левит. Если человек осознавал своей грех и желал освободиться от вины, он должен был привести жертвенное животное, возложить на него руку (Левит 4:28,29), исповедать свой грех (Левит 5:5), таким образом переложив его на животное, и принести животное в жертву (Левит 6:6,7). Процедура жертвоприношения включала кропление кровью животного медного жертвенника на дворе и завесы во святилище, в зависимости от того, кто именно согрешил (Левит 4:6,30). Так грех оставался во святилище, а человек уходил очищенным. Все грехи, вносимые во святилище в течение года, оставались там до Йом Киппура. Однако святилище – место Божьего присутствия, – было лишь временным вместилищем грехов. Когда в День Очищения искупленные грехи переносились на козла для Азазэла, это было демонстрацией того, что истинной причиной и родоначальником греха является сатана, и он понесет за это ответственность.

Что происходило с этим козлом дальше? Синодальный перевод гласит: «и отошлет с нарочным человеком в пустыню: и понесет козел на себе все беззакония их в землю непроходимую, и пустит он козла в пустыню» (Левит 16:21,22). Несложно представить, что происходило с домашним животным в пустыне, в «земле непроходимой» – его ждала верная гибель, этого козла уже никто никогда более не видел. Сравнение иных переводов изучаемого отрывка, однако, дает еще более яркую картину: «землю, отвесно иссеченную» (Фрима Гурфинкель), «в изрезанную гористую местность» (Гирш). Согласно Мишне (документ, составленный раввинами около 200 г. н.э.), человек, отводивший козла к пропасти, «толкал его, опрокидывая назад; козел скатывался вниз и не достигал половины горы, как превращался в куски» (раздел Моэд, тактат Йома, глава 6, мишна 6).

Открывая Апостольские Писания, мы находим, что язык, рисующий участь козла для Азазэла, используется для описания сатаны: «Он взял дракона, змия древнего, который есть диавол и сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну» (Откровение 20:2,3). После окончания тысячи лет произойдет следующее: «И ниспал огонь с неба от Бога и пожрал их; а диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное» (Откровение 20:9,10). Конечная же участь сатаны в Библии описана так: «и Я извлеку из среды тебя огонь, который и пожрет тебя: и Я превращу тебя в пепел на земле перед глазами всех, видящих тебя… и не будет тебя во веки» (Иезекииль 28:18,19).

Итак, козел для Азазэла является прообразом сатаны. Когда завершится искупительное служение Иисуса Христа с небесном святилище (см. Откровение 16:17), грехи всех искупленных будут возложены на сатану, зачинщика греха, и он будет брошен в бездну, после чего ввержен в озеро огненное, где ему придет окончательная гибель, «и не будет его во веки». Для тех, кому мысль об истреблении духа зла дается нелегко, напомним, что сатана есть тварное существо и не имеет жизни в самом себе.

Виталий Олийник,

Центр духовного просвещения.