Природа Божества: один или един?

Такая эмоциональная окраска темы о природе Божества понятна. Ведь речь идет о самом главном, что есть в духовном опыте, о сердцевине мировоззренческой позиции теиста. Представления о Боге формируют все остальное в религиозном контексте. Они информируют и мотивируют соответствующие слова и поступки, как изрек однажды Йешуа (Иисус): «Я говорю то, что видел у Отца Моего; а вы делаете то, что видели у отца вашего» (Ин. 8:38). Соответственно, если кто-то оценивает чьи-либо высказывания как искажающие истину о Боге, это расценивается как атака на Бога, богохульство. Отсюда и эмоции в реакции.

Тем не менее поднимать тему о природе Божества нужно, в первую очередь именно в силу значимости вопроса. Важно также отдавать отчет в том, что представления о Боге очень часто складываются не на основании исследования отрывков Священных Писаний, имеющих отношение к делу, а путем восприятия и усвоения уже подготовленных кем-то теологических построений. Эту проблему хорошо иллюстрирует этимология термина «предубеждение»: речь идет о принятии чего-либо в качестве истины до убеждения, перед убеждением, без надлежащего анализа и проверки. Это означает, что образ Бога у многих часто скорее эмоционален, нежели рационален, что создает вышеуказанные сложности.

Автор данной статьи «и сам обложен немощью» (Евр. 5:2), однако, осознавая это, стремится в обсуждении богословских вопросов держаться научного инструментария в целях достижения выверенной картины отражения реальности, и открыт к оценке фактов, которые могли ускользнуть от внимания в процессе исследования. В конце статьи есть адрес электронной почты, по которому можно отослать подобного рода информацию.

Итак, Бог Израиля – один или един? Знающий читатель уже догадался, что речь в этой статье пойдет об одном из известнейших отрывков Торы (Пятикнижья), вошедших в традиционную молитву «Шма», о книге Второзаконие 6:4

שְׁמַ֖ע יִשְׂרָאֵ֑ל יְהוָ֥ה אֱלֹהֵ֖ינוּ יְהוָ֥ה׀ אֶחָֽד׃

Главным словом для исследования является термин אֶחָֽד (эхад) – последнее слово в этой фразе. Что оно означает? Это утверждение единичности вопреки множественности, единства нескольких, или, возможно, чего-то еще?

В зависимости от избираемого перевода Танаха (Ветхий Завет в христианских изданиях Библии) можно встретить разные варианты: «Господь, Бог наш, Господь един есть» (Синодальный); «Господь – Бог наш, Господь – един!» (Кулаков); «Господь, наш Бог, – единственный Господь» (РБО); «Господь, Бог наш, Господь один» (Иосифон, Гурфинель). Простое сравнение процитированных версий демонстрирует наличие двух главных мнений – Бог один и Бог един. Термин «един» в этой статье используется как сокращенный вариант слова «единый» в смысле единства нескольких.

Первая версия стала традиционной в иудаизме. Например, второй из тринадцати основных принципов веры, сформулированных Маймонидом, звучит весьма категорично: «Я верю полной верой, что Творец, Чье имя благословенно, единственен и нет нигде единственности, подобной Его; и только Он один – наш Б-г: был, есть и будет» (Еврейская традиция. Герман Брановер). Вторая версия стала традиционной в христианстве, как отражено, например, в основании веры №2 церкви Христиан Адвентистов седьмого дня: «Бог един. Отец, Сын и Святой Дух – единство трех совечных Личностей».

Каково же действительное значение еврейского אֶחָֽד (эхад)? Обратимся к еврейско-русскому словарю Шейнберга. Там перечислены следующие значения: один, один в отношении к другому, никто, кто-то, один среди многих, одно, заодно, разом, по одному, первый; в форме глагола этот корень имеет значение единить (объединять), соединяться. Указанные словарные определения не дают однозначной информации для определения выверенного значения касательно единичности или множественности природы Божества, так как содержат значения, соотносимые с интерпретацией, традиционной как для иудаизма, так и христианства.

Тем не менее представляется, что вес приведенных значений все же склоняет чашу весов в пользу христианской интерпретации, так как значению «один», что можно принять за «единственный», можно противопоставить значения «по одному», «один в отношении к другому», «один среди многих», «единить, соединяться», которые явно передают идею наличия нескольких.

Несмотря на невозможность прийти к однозначному решению о природе Божества на базе информации, содержащейся в самом слове אֶחָֽד (эхад), весьма красноречив следующий факт из раздела языковых средств языка оригинала Торы: в древнееврейском существует слово, которое передает идею именно единичности, единственности, уникальности; это слово יָחִיד (йяхид). Оно используется в оригинале Танаха 12 раз. Приведем все случаи.

Прежде всего указанным термином Тора обозначает Исаака, сына Авраама: «[Бог] сказал: возьми сына твоего, единственного твоего… и не пожалел сына твоего, единственного твоего...»  (Быт. 22:2,12,16). Хотя у Авраама до рождения Исаака уже был сын, Измаил, однако Исаак был единственным законным сыном, рожденным от Сарры.

«И пришел Иеффай в Массифу в дом свой, и вот, дочь его выходит навстречу ему с тимпанами и ликами: она была у него только одна, и не было у него еще ни сына, ни дочери» (Суд. 11:34). Слово יָחִיד (йяхид) здесь переведено словосочетанием «только одна», и описывает дочь Иеффая; сопутствующая информация отрывка определенно свидетельствует о том, что это был единственный ребенок в семье, других не было.

Несколько раз рассматриваемый термин переводится словом «одинокий»: «избавь от меча душу мою и от псов одинокую мою» (Пс. 21:21); «Призри на меня и помилуй меня, ибо я одинок и угнетен» (Пс. 24:16); «Господи! долго ли будешь смотреть [на это]? Отведи душу мою от злодейств их, от львов – одинокую мою» (Пс. 34:17); «Бог одиноких вводит в дом, освобождает узников от оков, а непокорные остаются в знойной пустыне» (Пс. 67:7).

Ряд употреблений передается словом «единственный»: «Ибо и я был сын у отца моего, нежно любимый и единственный у матери моей» (Пр. 4:3); «Дочь народа моего! опояшь себя вретищем и посыпь себя пеплом; сокрушайся, как бы о смерти единственного сына, горько плачь; ибо внезапно придет на нас губитель» (Иер. 6:26); «как о единственном сыне...» (Ам. 8:10).

Единожды встречается перевод «единородный»: «…и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце» (Зах. 12:10).

Хотя, как показано, язык оригинала Священных Писаний имеет в своем арсенале слово, передающее идею единичности, единственности, это слово НИ РАЗУ не используется для описания природы Божества. Оно не встречается ни в «Шме», ни в каком-либо ином отрывке Библии, повествующем о Боге. Бог Израиля не יָחִיד (йяхид), а אֶחָֽד (эхад).

Проведя базовый анализ ключевого термина, обратимся теперь к грамматической конструкции, в рамках которой он использован. Речь идет о словосочетании יְהוָ֥ה אֶחָֽד (йеhва эхад) – «Господь един есть». Особенность этой лингвистической конструкции в оригинале заключается в том, что слово אֶחָֽד (эхад) следует сразу за существительным, которое описывает – יְהוָ֥ה (йеhва), – и является последним словом предложения. Рассмотрим ряд примеров использования такой конструкции с целью выявления закономерностей значения.

«Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть» (Быт. 2:24). Фраза «одна плоть» – это перевод еврейскогоלְבָשָׂ֥ר אֶחָֽד  (лэбасар эхад), дословно, «плоть одна», и описывает мужа и жену в браке, которые становятся אֶחָֽד (эхад) – «одно»; в данном случае речь идет о единстве двоих.

«и будем отдавать за вас дочерей наших и брать за себя ваших дочерей, и будем жить с вами, и составим один народ» (Быт. 34:16). «Один народ» в оригинале – לְעַ֥ם אֶחָֽד (лэам эхад), дословно, «народ один». В отрывке обсуждается соединение двух народов в один. Вновь передается идея составного единства.

«и сделай пятьдесят крючков золотых и крючками соедини покрывала одно с другим, и будет скиния одно [целое]» (Исх. 26:6). Здесь в оригинале используется фраза הַמִּשְׁכָּ֖ן אֶחָֽד (hамишкан эхад) – «скиния одно целое», и описывается соединение разных частей святилища воедино для возведения строения.

Приведенные примеры показывают, что грамматическая конструкция, которая используется для описания Божества во Втор. 6:4, имеет значение единства нескольких. Вопрос о том, что именно это означает и как выражается, не входит в цели нашей статьи. Однако мы ответили на вопрос, заданный в самом заглавии: Бог именно един, а не один, является множественностью, а не монадой!

Эта истина, в свою очередь, неразрывно связана с еще одним важнейшим определением Божества в Библии: «Бог есть любовь» (1Ин. 4:8,16). Бог не только любит, не только имеет любовь, но является любовью! Он есть любовь в Самом Себе! Любовь, согласно 1Кор. 13:5, «не ищет своего», она всегда нацелена на другого. Какое бы определение любви мы не взяли, оно всегда вовлекает минимум двоих: «Любовь – чувство глубокой привязанности, преданности кому-либо» (Новый словарь русского языка); «Любовь, интимное и глубокое чувство, устремленность на другую личность» (Иллюстрированный энциклопедический словарь); «Любовь – влечение одушевленного существа к другому» (Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона); «Любовь – в широком смысле стремление друг к другу» (Философский словарь).

В Боге, соответственно, больше чем один. Бог есть любовь благодаря множественности в природе Самого Божества. Таков Бог Израиля! Он знает, что такое любовь и как любить, ибо Сам является любовью! Именно этот Бог сказал: «любовью вечною Я возлюбил тебя и потому простер к тебе благоволение» (Иер. 31:3). Примите Бога любви!

Виталий Олийник,

Центр изучения Торы

Белвью, штат Вашингтон

Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.